История Нежинского государственного Университета имени Н.В. Гоголя

История Нежинского государственного Университета имени Н.В. Гоголя

Нежинский государственный университет имени Н.В. Гоголя.

Мысль об открытии на левобережье высшего учебного заведения давно волновала передовых людей Украины. Это хотели сделать и Иван Мазепа, и Кирилл Разумовский. Был даже разработан проект, строительства университета в Батурине. Но смерть императрицы Елизаветы не дала осуществиться этим планам. Только в начале ХlХ века в Украине были открыты университет в Харькове, Высшая Волынская гимназия в Кременце, Киевская гимназия, Ришельевский лицей в Одессе. В этом ряду стоит и Нежинская гимназия высших наук.

История Нежинской гимназии связана с именем князя Александра Безбородко, канцлера Екатерины ll , и его брата, графа Ильи Безбородко. Именно племянник братьев Безбородко Виктор Кочубей, который был весьма влиятельной фигурой при дворе Александра l, рекомендовал построить университет в Нежине. «Малороссия университетов не имеет, а Нежин - место весьма хорошее для сей благородной цели». Братья Безбородко пожертвовали на строительство этого учебного заведения более 600 тысяч рублей – колоссальную по тем временам сумму. Открылась Нежинская гимназия высших наук 4 сентября 1820 года, а первым ее директором стал известный ученый Василий Кукольник.

Нежинский юридический лицей.

Нежинский юридический лицей князя А.А. Безбородко, высшее учебное заведение в городе Нежине, открытое в память канцлера Российской империи светлейшего князя А.А. Безбородко. Существовал под разными названиями в 1820 – 1875 годах. Впоследствии – Нежинский историко-филологический институт князя А.А. Безбородко, ныне Нежинский государственный университет имени Н.В. Гоголя.

Гимназия высших наук (1820 – 1832).

Высочайший рескрипт об основании гимназии был подписан императором Александром 19 апреля(1 мая) 1820 года.

Срок обучения в гимназии был 9-летним и был разбит на разряды по три класса в каждом. Выпускники гимназии в зависимости от успехов в учебе имели право на чин 12-14 классов по «Табели о рангах».

В гимназии высших наук учились: Н.В. Гоголь (1821 – 1828), Н.В. Кукольник (1821 – 1829), Н.Я. Прокопович, А.С. Данилевский, Е.П. Гребенка (1825 – 1831), А.С. Афанасьев – Чужбинский (1829 – 1835), Н.И. Миклуха.

Нежинский физико-математический лицей (1832 – 1840).

Согласно новому уставу, утвержденному 7 (19) октября 1832 года, гимназия была переименована в физико-математический лицей. При этом гимназические классы были закрыты и оставлены только три высших. Штат лицея состоял из 6 профессоров, преподававших математику и прикладную математику, физику, химию, технологию, русскую словесность, естественную историю, русскую историю со статистикой, двух лекторов по французской и немецкой литературе и законоучителя, преподававшего Закон Божий.

Нежинский юридический лицей (1840 – 1875).

Высочайшим указом императора Николая от 24 апреля (6 мая) 1840 года лицей изменил профиль своей работы. Отныне главной целью лицея становилось «распространение основательных сведений по части отечественного законодательства», то есть обучение Своду Законов Российской Империи. В это время в лицее преподавал И.А. Максимович, автор нескольких трудов, используемых и в наше время историками юриспруденции. Он читал курсы уголовных и полицейских законов.

При лицее вновь была открыта гимназия. По высочайше утвержденному мнению Государственного совета от 20 ноября (2 декабря) 1874 года Нежинский юридический лицей был преобразован в Историко-филологический институт Князя А.А. Безбородко. Преобразование было осуществлено в следующем 1875 году.

Как Нежинский историко-филологический институт князя А.А. Безбородко бывший лицей существовал до 1919 года. В 1919 году на его базе создан Научно-педагогический институт, переименованный впоследствии в Институт народного образования, а с 1934 года в Нежинский педагогический институт (в 1939 году получивший имя Н.В. Гоголя) В 2004 году преобразован в Нежинский государственный университет имени Н.В. Гоголя.

В Нежинский лицей принимали только дворян, учились там девять лет. Выпускников гимназии-лицея, как и тех, кто оканчивал университет, освобождали от экзаменов по производству в высшие чины. Лицей находился в ведении попечителя Харьковского округа (Царскосельский лицей подчинялся непосредственно министру народного просвещения), но содержали его на средства учредителей.

В уставе, утвержденном АлександромI, было записано: «Управление гимназии есть четырех родов: 1) нравственное, 2)учебное, 3) хозяйственное, 4) полицейское». Полицейский подход к воспитанию нравственности, как правило, рождает весьма тривиальный продукт – розги. Их применяли и в стенах Нежинской гимназии. Пороли и «Никошу» Гоголя–Яновского, отданного отцом в лицей в 1821 году после окончания им Полтавского поветового (уездного) училища. Нестор Кукольник, учившийся вместе с Гоголем в Нежине, вспоминал, что во время порки Гоголь пронзительно кричал. «До того искусно притворялся, - писал Кукольник, - что мы все были убеждены в его помешательстве».

Впрочем, первый директор заведения Иван Семенович Орлай весьма редко и крайне неохотно прибегал к подобным воспитательным мерам. Как свидетельствовал тот же Кукольник, он «даже хворал, подписывая приговор». А вообще-то Орлай был в полном смысле этого слова замечательным человеком. Выходец из Венгрии, он нашел в России вторую родину и отдал ей свои таланты и знания. В 19 лет он являлся уже профессором, слушал лекции в Вене и Львове, в Кенигсбергском университете, где философию читали «по тетрадкам Канта». Одно время он состоял даже гофхирургом при Павле I, участвовал в войне 1812 года и оперировал раненых. Когда Орлай стал директором в Нежине, он имел звания и доктора медицины, и доктора философии. Страстный почитатель языка Горация, он зазывал к себе учеников, угощал их обедом и за столом беседовал с ними на латинском языке. В лицее Орлай стремился внедрить методы Песталоцци, весьма популярного тогда в Европе педагога, главным, в системе которого было положение о необходимости установления взаимопонимания между учащимися и учителями. Подбирая педагогов, Орлай за некоторым исключением находил, прежде всего, людей образованных, мыслящих, способных привить своим ученикам ценности европейской культуры. Многие из нежинских преподавателей (среди них были русские, греки, венгры, французы, итальянцы, швейцарцы) имели по два высших образования, причем многие из них оканчивали в свое время университет, знали по несколько языков и были энциклопедически образованны. Именно такими педагогами являлись младший профессор немецкой словесности Федор Иванович Зингер и профессор французской словесности Иван Яковлевич Ландражин, которые не только отлично знали свой предмет, но и давали воспитанникам читать книги из своих личных библиотек, принимали их у себя дома, где проходили литературные и ученые собеседования, читали в подлиннике французских и немецких классиков, переводили Шиллера, немецких романтиков а то и самого Вольтера. Среди выдающихся нежинских преподавателей – Казимир Варфоломеевич Шапалинский , одинаково блестяще знавший и математику, и русскую литературу, и профессор ботаники Никита Федорович Соловьев.

О стиле управления Орлая говорит выписка из «Журнала конференции» Гимназии высших наук»: «Г-н директор изъявил свое желание, чтобы каждый из присутствующих в заседаниях на счет управления гимназии объявлял свои мысли свободно и вольно, хотя бы случилось то против какой-либо меры, предлагаемой самим Господином Директором, и чьи окажутся основательнейшими суждениями, записывать в параграф журнала под его именем». лицей гимназия университет

Пожалуй, самым большим богатством гимназии была библиотека, начало которой положил почетный попечитель граф А.Г. Кушелев-Безбородко, внучатый племянник А.А. Безбородко. Он старался полагаться на опыт Царскосельского лицея (который сам и окончил). Граф подарил гимназии две с половиной тысячи томов. То были по преимуществу книги переводные и исторические.

Недаром в гимназии так любили именно историю – это было влияние эпохи. Представители образованных слоев общества находились под впечатлением выхода в свет одиннадцати томов «Истории государства Российского» Карамзина (они тоже стояли на полках лицейской библиотеки) и романов Вальтера Скотта. Гимназисты образовали даже историческое общество, где самостоятельно переводили произведения иностранных языков и составляли свод всемирной истории на основе компиляций и самостоятельных изысканий.

В такой обстановке учился и воспитанник «Никоша». Приходилось ему зачастую несладко, особенно в первые годы. Здесь было все: и насмешки (нередко злые) однокашников, и трудности в учебе, особенно в изучении языков, и столкновения с преподавателями (некоторые из них Гоголя откровенно преследовали). Правда, и сам Гоголь прилежным не был и к тому же имел нелегкий характер. Но здесь же формировался его великий талант: В годы учебы Гоголь создал свои первые литературные произведения: стихотворную балладу «Две рыбки», трагедию «Разбойники», «Славянскую повесть», «Братьев Твердиславичей», идиллию «Ганц Кюкельгартен», а так же «Нечто о Нежине, или дуракам закон не писан». Ближайшими друзьями Гоголя на всю жизнь стали его соученики А.С. Данилевский и Н.Я. Прокопович. В последние годы учебы в Нежине будущий писатель принимал активное участие в жизни гимназии: издавал рукописные журналы, исполнял обязанности библиотекаря, играл на сцене гимназического театра, который с разрешения Орлая появился в 1824 году. Открытие театра завертело какой-то праздничный вихрь, который закружил и «Никошу». Гоголя приняли в группу и предложили ему роль Креона в трагедии В. Озерова «Эдип в Афинах». В общем, понятно, почему она досталась Гоголю: Креон был некрасив, самолюбив и одинок.

С театра, кстати, начались все неприятности Нежинского лицея. Вернее, он стал формальным поводом для возникновения этих неурядиц. В мае 1825 года в гимназии появился профессор естественного права Николай Григорьевич Белоусов. В 15 лет он окончил Киевскую духовную академию, затем поступил в Харьковский университет, считавшийся лучшим учебным заведением в Украине (Харьков тогда называли украинскими Афинами) Особенно силен был в университете философский факультет, на котором с 1804 по 1816 год читал лекции профессор Иоганн Шад, рекомендованный в Харьков Гете и Шиллером. Два аттестата, выданные Белоусову по окончании университета, свидетельствовали, что он «с отличными успехами» обучался на, этико-филологическом отделении философского факультета и на юридическом факультете.

Орлай предложил Белоусову преподавать естественное и гражданское право, которым раньше занимался Билевич. Билевич затаил на Белоусова злобу и стал ждать удобного повода, чтобы подсидеть молодого профессора. Тем более что ситуация тому благоприятствовала: в декабре 1825 года произошли известные события на Сенатской площади, а характер уроков Белоусова, его методы преподавания и отношения с учениками позволяли выставить профессора вольнодумцем, растлителем юношества и чуть ли не сообщником декабристов. В августе 1826 года Орлай ушел в отставку. Период его директорства стали считать временем беспорядков. Но именно из-за этих «беспорядков», из-за свободы общения профессоров с директором, а учащихся с профессорами и родился дух лицея, который не так-то легко было вытравить. Однако желающих искоренить его оказалось предостаточно. Через четыре месяца после ухода Орлая в конференцию гимназии поступило прошение, вернее, донос от Билевича, в котором тот сообщал (как о выведанной им новости) о создании театра, где «воспитанники пансиона будут представлять разные театральные пьесы без особого дозволения высшего учебного начальства). Таким стал первый выпад против Шапалинского, занявшего место Орлая, и Белоусова, которому покровительствовал новый директор, назначивший его на должность инспектора. Билевичу конечно, было известно, что разрешение на создание театра дал Орлай. Но при Иване Семеновиче он молчал, зная о связях того при дворе.

Новый донос поступил в конференцию гимназии 16 апреля 1827 года. Это был рапорт профессора Никольского о недозволенных чтениях, которым предаются воспитанники. Речь шла о театре, за который придется отвечать «в случае каких-либо по одному предмету востребований правительства». Белоусов вынужден был произвести осмотр личного имущества пансионеров и отобрать у них запрещенные сочинения. Среди них оказались поэмы Пушкина «Кавказский пленник», «Бахчисарайский фонтан», «Цыган», «Братья разбойники», а так же «Горе от ума» Грибоедова, «Исповедь Наливайки» и «Войнаровский» Рылеева. Книги и рукописи Белоусов, однако, не сдал администрации гимназии, а оставил у себя.

Но не успела конференция обсудить рапорт Никольского, как пришла новая бумага от Билевича. Поминался среди них и пансионер Гоголь-Яновский. Билевич писал: «Приметил у некоторых учеников некоторые основания вольнодумства, а сие, полагаю, может происходить от заблуждения в основаниях права естественного, которое, хотя, и предписано преподавать здесь по системе г-на Демартина, он, г-н младший профессор Белоусов, проходит оное естественное право посвоим запискам, следуя в основаниях философии Канта и Шада». Так начало фигурировать словечко «вольнодумство», которое переросло в конце в «Дело о вольнодумстве».

Белоусов читал лекции по своим записям, а не по учебнику. Но «преступление» состояло даже не в том, а в самой трактовке естественного права, которую давал Белоусов. Осенью 1827 года начались допросы гимназистов о характере лекций крамольного педагога. Большинство показаний было в пользу профессора. Гоголь тоже говорил, что Белоусов на уроках «давал объяснения по книге», то есть по учебнику. Билевич не унимался, пошли слухи о существовании какого-то общества, «Братьев Шапалинского». Звучали имена других «вольнодумцев» - Зингера и Ландражина, первый из которых жил за границей и читал в подлиннике Канта, а второй воевал в армии Наполеона против русских и вообще мог оказаться французским агентом. «Дело о вольнодумстве» завершилось увольнением виновных в 1829 году, уже после отъезда гоголя из Нежина.

Стремясь не допустить распространения революционных идей среди молодежи, власти решили изменить профиль гимназии. В 1832 году ее реорганизовали в физико-математический лицей, а в 1840 году – в юридический лицей. Их выпускниками являлись известный украинский баснописец Л.И. Глибов, украинский и русский писатель и этнограф А.С. Афанасьев (Чужбинский), основатель новой белорусской реалистической литературы Ф.К. Богушевич, поэт и переводчик Н.В. Гербель, известные инженеры, основоположники русской школы мостостроения Д.И. Журавский и П.И. Собко.

Распорядок дня в Нежинской гимназии был такой, что в пору действительно, было сбежать. Вставали в полшестого утра. Умывались и строем шли в церковь, чтоб перед уроками отслужить молебен. Потом, скорее, в столовую попить чайку и на уроки – с девяти до пяти часов вечера. Обед, разумеется, был. Ужин в восемь, а в девять, после вечерней молитвы, сразу спать. В теплое время года можно было еще побыть в парке, а вот куда денешься зимой? И когда учить уроки? А предметов было очень много: Закон Божий, литература, русский, латынь, греческий, немецкий, французский, физика, математика, политические дисциплины, география, история, военное искусство, рисование, танцы.

В Нежинской гимназии высших наук существовала тайная «библиотека свободного чтения». Это были произведения авторов, запрещенных имперской цензурой; Дж. Байрона, Ф. Вольтера, Ш. Монтеське, Ж. Ж. Руссо и т.д. Хранил эти произведения гимназист Н. Гоголь, будущий писатель. В гимназии тайно издавались и распространялись рукописные журналы, в которых гимназисты писали свои произведения с критикой имперских порядков. Большой популярностью в их среде пользовались идеалы Французской революции конца 18 века. Гимназисты часто пели гимн революционной Франции «Марсельезу», а иногда и насмешливую народную песню – пародию на царский гимн, в котором подчеркивалась необходимость уничтожения императорской династии Романовых. Возглавляемое И. Орлаем руководство гимназии относилось к увлечениям своих учеников достаточно спокойно, не каралось их и «не замечало» их занятий.

На свободолюбие гимназистов влияли передовые идеи, которые распространялись среди них некоторыми профессорами гимназии. В частности, профессор М. Белоусов, выпускник Харьковского университета, неоднократно критиковал самодержавно–крепостнические порядки в империи, выступал за переустройство общества на принципах свободы, равенства и братства. Профессор Ф. Зингер обсуждал с учениками на своих занятиях революционные события в Европе.

В 1875 году на базе юридического лицея был создан Нежинский историко-филологический институт, который готовил учителей классических языков, русского языка и истории для средних учебных заведений.

Сюда разрешили поступать крестьянам, мещанам и представителям других сословий. Из стен института вышли известные ученые Е.Ф. Карский, Н.С. Державин, Н.Н. Петровский, И.Н. Кириченко, В.И. Резанов, художник Н.С. Самокиш, педагог П.К. Волынский и другие. В 1920 году учебное заведение реорганизовали в Нежинский институт народного образования, в 1934 году – в Нежинский педагогический институт. Сегодня это Нежинский государственный университет имени Николая Гоголя. Он находится в том же здании с «белым лебедем» и девизом laboreetzelo. Здесь же расположены музей великого русского писателя и коллекция картин русских и западно-европейских художников 16 – 18 веков. На стене здания в 1909 году установлена мемориальная доска: «Здесь учился Гоголь с мая 1821 по июнь 1828 года».

Размещено на