Основные концепции личности

Основные концепции личности

Всероссийская государственная налоговая академия

Министерства Финансов Российской Федерации

 

 

 

 

 

 

 

 

 

РЕФЕРАТ

 

по дисциплине «Социология»

тема: «Основные концепции личности»

 

 

 

 

 

 

Выполнила: студентка гр. БЗУ-101

                   Черкасова Т.А.

Проверил:

 

 

 

Москва 2006

Содержание:

1.     Введение.

2.     Представление о личности в социологии.

3.     Макросоциологические концепции личности.

4.     Микросоциологические концепции личности.

5.     Список использованной литературы.

Личность — одно из центральных понятий социологии. Оно играет важную роль в «строительстве» социального знания, помогая понять, почему человеческий мир так отличается от остального природного мира и почему он остается человеческим только на основе сохранения богатства индивидуальных различий между людьми.

На социологию личности заметно влияют философские концеп­ции и психологические теории.

Философия больше оперирует емким понятием «человек», ко­торое включает и его биологическую, и ментальную, и культурную природу. Социологи берут в расчет, прежде всего, социальные качества, которые формируются у людей в процессе общежития (как непосредственный продукт сосуществования с другими), несколько абстрагируясь от всего остального.

Психология обращает внимание на индивидуальные различия людей: их темперамент, характер, особенности поведения и оцен­ки, изучая, чем и почему они отличаются друг от друга. Для социолога «личность» — это, напротив, то, что делает людей похожими друг на друга (т.е. они отмечают в людях социально типическое).

Таким образом, можно сказать, что, как правило, в цепочке человек – личность – индивид отражено своеобразное разделе­ние труда философа, социолога и психолога, хотя каждый из них (изучая свое) может исполъзоватъ любой из этих терминов. Иными словами, личность в социологии — это нечто особенное.

В философии «личность» в соответствии со сложившимися традициями рассматривается как:

1)  произведение   (Природы,   Бога  или  Общества),  продукт условий существования, который может лишь познать себя и не должен пытаться изменить (человек адаптирующийся, приспосаб­ливающийся);

2)  творец, беспредельно активный, либо медитирующий, изме­няющий  свои собственные условия,  либо  управляющий своим воображением  об   условиях  своей  жизни   и  о  себе   (человек, создающий себя сам, самопроизводящийся);

3)  деятель, преобразующий сам себя посредством инструмен­тальной,  предметной активности, связывающей его развитие с внешним объективным миром (человек, производящий новые предметы, совершенствующийся   посредством деятельности и передающий в предметах свой опыт).

В психологии «личность» – это целостность психических свойств, процессов, отношений, отличающих данного субъекта от другого. Для психолога потенции субъектов различны, поскольку как врожденные, так и приобретенные качества людей индивидуальны. Индивидуальность отражает неповторимость био­логических и социальных свойств человека, делая его уникальным актором (действующей единицей) некой группы или общности.

И философия, и психология оказывают существенное влияние на развитие социологических представлений о личности, однако их особый взгляд на сей предмет и специфическая терминология используются только на уровне специальных теорий.

Итак, социологи, как правило, оперируют понятиями «соци­альный субъект» и «личность» для описания социальной сути и социальных качеств человека.

В современной социологии личность, как и субъект (который, может быть индивидуальным — тождественным «лич­ности» и групповым – тождественным «общности»), означает активное социальное начало, некий социально-исторический тип способности к деятельности.

Считается, что личность как социально типическая характерис­тика людей пережила определенную эволюцию вместе с ходом исторического прогресса. Первобытный человек характеризовался деятельностью адаптивной, приспособительной, и то время как современный имеет значительно более богатый функциональный репертуар и в целом играет активную преобразующую роль в природе и в обществе. Можно сказать, что личность все полнее проявлялась, формировалась и заполняла человека, вырывая его из мира естества (желаний и страстей) и приводя в мир творчества, осмысления и понимания знаков «другого».

В этом смысле личность как социальное качество человека становилась все более концентрированной субстанцией его особой (общественной) природы.

Макросоциологические концепции личности

 

С точки зрения макросоциологии, для которой важнее целое, а не части, и интереснее групповое, а не межчеловеческое, личность является продуктом общества (культуры, истории, космоса и т.п.). Этих взглядов в целом придерживались такие крупные исследователи, как Э. Дюркгейм,

М. Вебер, Т. Парсонс и др., ставившие во главу угла проблему социализации. Образно ее сформулировал психолог Ж. Пиаже, анализируя, как «дикие зве­реныши» (дети) постепенно становится личностями.

Социология — это освоение культуры (норм, ценностей, идей, правил поведения и стереотипов понимания) сообщества. Она не только связана с развитием личности, но и является своеобразным духовным кодированием человека, вырабатывая у него типовые (хорошо распознаваемые и прогнозируемые) соци­альные реакции и формы активности. Функциональное значение такого «отесывающего» формирования способностей, навыков и знаний индивида состоит в там, чтобы подготовить людей к тесному сосуществованию, обеспечить их предстоящее взаимодей­ствие и взаимопонимание.

Известный социальный антрополог Р. Линтон, который много работал в микросоциологии и является одним из основателей теории ролей, ввел понятия модальной и нормативной личности. В результате сходных процессов социализации (а практически каждое общество и государство много усилий тратят на образова­ние, воспитание и поддержание культурных стандартов жизни своих молодых и зрелых граждан) люди отнюдь не ведут себя как «инкубаторские», хотя могут попадать в сходные обстоятельства и выглядеть на первый взгляд похожими.

Нормативная личность — та, черты которой лучше всего выражают данную культуру, что как бы идеал личности данной культуры.

Модальная личность — статистически более распространен­ный тип отклоняющихся от идеала вариаций. И чем более неста­бильным становится общество (например, в переходные, транзи­тивные периоды системных преобразований), тем относительно больше становится людей, социальный тип которых не совпадает с нормативной личностью. И, наоборот, в стабильных обществах культурное давление на личность таково, что человек в своих взглядах, поведении и фантазиях все меньше и меньше отрывается от навязанного «идеального» стереотипа. Он хорошо знает, каким он должен быть, а послушных и понятливых сообщество обычно поощряет; они — основа социальной стабильности, поэтому ста­бильно и их вознаграждение за «примерное поведение».

В кризисные моменты в любом сообществе возникают аномии (нарушения нормального принятого порядка) и количество девиа­ций (это понятие индивидуальных социальных отклонений ввел Э. Дюркгейм, изучая самоубийства) заметно увеличивается.

Р. Мертон, который тоже изучал аномию, разработал спою систему классификации отклоняющегося поведения. Он выделил пять моделей социальной адаптации личности к вырабо­танным в обществе культурным нормам в зависимости от того, признают ли люди господствующие ценности и следуют ли они правилам достижения ценностных благ.

Если личность разделяет цели данной культуры и общества и стремится осуществить их легальными, рекомендуемыми средст­вами, она осуществляет конформную (приспособленческую) мо­дель адаптации.

Инновационная модель адаптации характеризуется тем, что личность принимает цели сообщества, но стремится их осущест­вить необычными, непризнанными и, возможно, неодобряемыми средствами. Эта модель поведения распространена в новых предэлитных стратах современного российского общества, которые характеризуются «достигательной» мобильностью, связанной с обогащением (по известному выражению «Цель оправдывает средства»).

Ритуализм, как другая отклоняющаяся форма личностной адаптации, напротив, проявляется в том, что человек не признает цели и ценности своего сообщества, но, тем не менее, соблюдает «правила игры» и ведет себя в соответствии со сложившимися представлениями о допустимых средствах социальных достиже­ний. В нашем обществе обычно это «семейная карма» детей из слоя российской интеллигенции.

Эскейпизм (отстранение, уход от социальной реальности в свои экстравагантные миры) характерен для личностей, отрицающих и доминирующие цели, и предписанные обществом средства их достижения. Это как бы квазиадаптация, модель «параллельного существования», признание собственной чужеродности и невоз­можности противостоять сложившимся в обществе стереотипам.

И, наконец, бунт, мятеж является такой формой отклоняюще­гося поведения, которая направлена на активное противостояние и опровержение норм общественной организации, когда общеп­ризнанные цели и средства воспринимаются личностью весьма амбивалентно (двойственно, неоднозначно, превратно).

Таким образом, личность в макросоциологии — это социаль­ный тип, отвечающий данной культуре и адаптирующийся в ней.

Р. Дарендорф, один из мощнейших представителей конфликтологического направления в современной социологии, используя термин Аристотеля homo politicus (человек, участвующий в обще­ственной жизни, в управлении, — в отличие от животного или раба), разработал свою современную типологию личностей.

Подчеркивая, что личность есть продукт развития культуры, социальных условий, он пользуется термином homo sociologicus, выделяя его типические виды:

•  homo faber — в традиционном обществе «человек трудящий­ся»: крестьянин, воин, политик — личность, несущая бремя (на­деленная важной общественной функцией);

•  homo consumer – современный   потребитель,   личность, сформированная массовым обществом;

•  homo universalis — человек, способный заниматься равными видами деятельности, в концепции К. Маркса — меняющий все­возможные занятия;

•  homo soveticus – человек, зависящий от государства.

Д. Рисмен, социолог из США, основываясь на специфике капи­тализма, разработал в 60-е гг. концепцию «одномерного человека». Под влиянием пропаганды, впитывая информационные социаль­ные стереотипы, человек формирует упрощенные схемы черно-бе­лого видения проблем (в России это, например, «простые люди» и «новые русские», «коммунисты» и «демократы»). Современное общество делает людей как бы одномерными, воспринимающими происходящее в плоскости примитивных альтернатив и противо­стояний, т.е. личностями с упрощенным социальным восприятием и грубым аппаратом интерпретации. Справедливости ради, надо сказать, что это свойственно многим обществам.

Такие исследователи, как Т. Адорно, К. Хорни и другие не­омарксисты и неофрейдисты, в своих работах обосновали парадок­сальный вывод: «нормальная» личность современного общества — это невротик. Давно распались системы общностей, где были общепринятые устойчивые ценности, и сейчас каждая социальная роль человека заставляет его «играть» в новой системе ценностей, предпочтений и стереотипов (выходя из дома, попадая в транс­порт, на работу, забегая в клуб, в кафе, путешествуя по .магазинам, все время менять амплуа и социальные «маски»). При этом его Super Ego (сверх-Я, нормативная структура личности, совесть, мораль, значимая традиция, представления о должном) становится как бы «размазанным», неопределенно-множественным, плюра­листичным.

И С. Кон, М. Кон и многие другие исследователи уверяют, что современный человек отвергает любую роль. Он становится «ак­тером, который способен к постоянным социальным перевопло­щениям и играет множество ролей, не принимая их всерьез. Несчастен тот, кто вживается в роль; он становится невротиком, ибо не может соответствовать меняющимся требованиям, выдви­гаемым разнообразным окружением множества общностей, в которые он структурно и культурно вписан.

Будучи даже очень хорошим руководителем, нельзя оставаться директором и дома, поскольку близкие любят л ценят данного конкретного человека, возможно, совсем не за качество и эффек­тивность управления; и наоборот: являясь в семье любимым избалованным ребенком, вряд ли стоит капризничать или ожидать восторженной привязанности к себе в кругу друзей и коллег. Иными словами, современная жизнь разнообразна, люди враща­ются в разных «кругах», где действуют специальные «правила», поэтому и следует внимательно оглядываться по сторонам и успевать менять передник на декольте, смокинг на джемпер, почтительность на распорядительность

Итак, смена общностей, как смена культурных декораций, должна заставлять личность менять ролевые маски, дабы сохранять соответствие ситуации и тем нормативным, символическим тре­бованиям, которые предъявляются к человеку как к персоне социального театра.

В целом же можно сделать вывод: макросоциология определяет личность через культуру (общество).

Макросоциолошческие концепции личности.

 

В противоположность макросоциологическому взгляду «сверху вниз» микросоциология рассматривает проблематику личности непосредственно в поле межличностного взаимодействия. Поэтому и процесс «очеловечивания» (социализации), и процедуры «встра­ивания» личности в разнообразные общности и структуры здесь рассматриваются преимущественно через призму ролевых концеп­ций.

Этот теоретический подход почти одновременно родился в исследованиях психолога Г. Мида («Роль, я и общество», 1934) и социолога Р. Линтона («Исследование человека», 1936), о чем с интересом размышляет И. Кон в своей книге «Социология лич­ности». Почему эти независимые исследователи пришли к сходным выводам?

Когда люди жили в более простых обществах, им не казалось, что они исполняют какую-то роль. Репертуар их «социального театра» (обусловленный функциональной структурой общества) был ограничен, и по традиции роли (занятия) и амплуа (позиции) наследовались из поколения о поколение. Поэтому личина (роле­вая маска) срасталась с личностью (социальным Я), что не приносило какого-то дискомфорта – в рамках отведенной роди человек мог оставаться «самим собой».

В современном обществе с его высокой социальной мобильнос­тью существенно возросли возможности сменить амплуа, и стало просто необходимо менять роли. Актеры по несколько раз за день вынуждены перебегать с большой сцены на малую и к тому же «подрабатывать» сразу в нескольких «театрах». Тут немудрено запутаться (и получить социальный невроз), но и соблазнов становится больше: человек сравнивает разные возможности, оце­нивает правила игры и различные «школы», сложившиеся в конкретных субкультурах (общностях и организациях), прикиды­вает свои шансы стать «примадонной» или «героем-любовником». Одновременно он чувствует, что выполняет в основном роли, навязанные ему извне — социальной структурой, системой ожи­даний, институциональными нормами.

Возможно, он талантлив. Но он — в этом Театре, который сохраняется благодаря традиции и динамическому балансу меж­личностных отношений в завуалированной кратической (власт­ной) структуре.

Г. Мид рассматривает роли как систему предписаний в зависи­мости от статуса, поскольку социальные функции личности разли­чаются или по горизонтали, или по иерархии (сын – отец – сосед).

Статус — это положение человека в контексте социальных отношений, связей. Он может быть временным или устойчивым, постоянным.

Р. Линтон рассматривает ролевой конфликт, связанный с мар­гинальным статусом личности. В микросоциологии считается, что человек не может совместить роли, а играет «то за того, то за другого» (мастер с рабочими — администратор, а с администра­цией — рабочий).

Линтона не интересует, как человек осваивает роль и как к ней относится. Мида, напротив, волнует именно механизм освоения роли. Он вводит понятие ожидаемого поведения, разделяя «я»: как Я и как «меня» (хотят видеть другие).

Таким образом, он выявляет конфликт, ибо я веду себя как Я или как «меня», оба состояния наличествуют. Чем более взрослым становится человек, тем меньше в нем «я» как «меня» и больше «я» как Я и наоборот. Инфантильность (неразвитость) личности проявляется в комплиментарности поведения, которое постоянно подстраивается под систему наличных ожиданий.

Современный популярный психолог Э. Эриксон хорошо описал это состояние «Я – меня». Он отмечает новую деталь: значимый, авторитетный «другой» очень важен для развития личностного ролевого поведения. Вот почему молодежные кумиры — факт не только культурной жизни, но и социальный символ, иногда ока­зывающий влияние на целое поколение.

Идентификацию с ролью или отстранение от нее изучали великие режиссеры, создавшие свои школы «игры»: К. Станислав­ский, Б. Брехт и др.

Э. Берн в знаменитом социально-психологическом бестселлере «Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры» подробно рассмотрел, как люди воспринимают роли, идентифи­цируются с ними и как они строят свою судьбу в зависимости от избранной роли. Один приспосабливает, строит свою судьбу сам (я — герой, я — пророк), другой приспосабливается (амебовид­ная личность).

Поскольку микросоциология «захвачена» изучением механиз­мов социализации как процессов освоения социальных функций и ролей, она постоянно впитывает информацию в этой области, в том числе из социальной антропологи и психологии.

Такие известные исследователи, как М. Мид и Ч.Х. Кули, иссле­довавшие малые традиционные культуры и первичные социальные группы, выделяют три стадии социализации как процесса освоения ролей:

1)  имитация — механическое повторение наблюдаемых дей­ствий;

2)  игра – переход из роли в роль, отстранение от сыгранной роли;

3)   групповое членство – освоение своей роли,  но глазами группы, когда работает «меня» как механизм осознания ролевого соответствия игрока как бы извне.

Иногда взрослый человек «застревает» на какой-либо стадии, не умеет отрешиться от роли или посмотреть на свою игру со стороны.

3. Фрейд рассматривал личностный конфликт как борьбу внут­ренних потребностей человека и возможностей осуществить их в социально приемлемой форме. Он изучал процесс реализации инстинктов, отмечая, что какова модель согласования инстинкта и воли, такова и личность.

Швейцарский психолог Ж. Пиаже сформулировал концепцию когнитивного (умственного) развития как цепь последовательных стадий социализации личности:

1)   до 2 лет — сенсомоторная – вещь есть, пока ребенок ее видит или чувствует;

2)  2—7 лет — преоперациональная — ребенок научается раз­личать вещь и символ вещи;

3)  7—11 лет – конкретно-операциональная – мысленное оперирование понятиями, развитие воображения;

4)  после 12 лет — формально-операциональная — происходит формирование абстрактных понятий (добра и зла и т.п.).

В реальном микросоциологическом исследовании часто заимст­вуются именно психологические концепции. Социолог не удовле­творяется тем, что человек выполняет роль, он изучает, как человек приспосабливается к роли, как осваивает ее. Макросоциология личности не дает ответа на подобный вопрос. Чтобы заполнить этот пробел, микросоциологи обращаются к психологическим теориям, используют тесты и социально-психологические интер­претации,

Так, дифференциально-психологические теории и психостатистика (родоначальник направления Г. Олпорт) позволяют на осно­ве изучения множества индивидуальных параметров, находить общее и даже социально типическое. Посте­пенно работа с тысячами параметров и объединение их в более общие «гнезда» привела к созданию наборов тестов для выявления психо- и социотипов личности.

В этом русле возникла новая система знаний — соционика и появились более строгие способы формализации в изучении уста­новок и поведения людей.

Каузально генетический подход в психологии помог социологам найти объяснительную модель жизненной мотивации личности. Л. Маслоу сформулировал иерархически ступенчатое представле­ние о потребностях:

1) витальные (жизнеподдерживаюшие: в дыхании, питье, пище, тепле и т.п.);

2)  в принятии  (стремление получить признание и оценку группе);                                                                                         

3) в понимании и любви (необходимость быть любимым, понимать другого, как себя);

4) в  саморазвитии,   самосовершенствовании   и   влиянии на других.                                                                                          

Изучал поведение и судьбы преуспевающих людей (Д. Рузвельта, Д. Карнеги и др.), исследователь сделал вывод о том, что преуспевающие достигают четвертого уровня. Когда потребности определенного уровня удовлетворены, они «отпада­ют» (перестают быть актуальными и направлять активность чело­века) и мотивируется переход на следующий уровень потребнос­тей. Эта схема поступательного перехода к потребностям более высокого уровня правдоподобно объясняет поведение, хотя ее можно и критиковать.

Потребностно-мотивационные теории личности (основопо­ложник

К. Левин) объясняют избирательность притяжения эле­ментов среды в зависимости от потребностей личности и ее мотиваций, средств удовлетворения потребностей через социаль­ные установки — аттитюды. Эта теория наиболее близка к социологическому пониманию личности, поскольку рассматривает ее как заряженную частицу, вступающую в сложное избирательное взаимодействие с другими. Они отвечает на вопрос, почему люди придумывают роли и как получается, что социальные игры разных людей оказываются довольно типичны.

Список использованной литературы:

1.     Волков Ю.Г., Мостовая И.В.

Социология: Учебник для вузов / Под ред. проф. В.И. Добренькова. – М.: Гардарика, 1998. – 432 с.